Лев Пономарев правозащитник
Заявления о провале реформы милиции сегодня стали избитой темой. Об этом не говорит и не пишет только ленивый. Для всех стало очевидным то, что два года назад говорили немногие – избранная властью реформа милиции свелась лишь к трём вещам: переименованию в полицию, введению в закон того, что раньше и так практиковалось сотрудниками МВД, вычищению слишком самостоятельных и принципиальных сотрудников. Идеи комплексной реформы всей правоохранительной системы и единого правоохранительного кодекса, объединяющего всю нормативно-правовую базу, были отринуты как слишком экзотические. Точно также были отринуты предложения избавить МВД от несвойственных ему функций, создающих идеальные условия для коррупции, прежде всего, от вневедомственной охраны.
Непонятно, на что рассчитывали руководители МВД, желая «откупиться» такими подачками. Разговоры о реформе милиции начались после бойни, устроенной майором Евсюковым в апреле 2009 года в магазине «Остров» на Шипиловской улице в Москве. Через 14 месяцев, когда явно был снят запрет на обсуждение темы преступлений милиции, на общество буквально обрушился шквал сообщений о пытках, убийствах и вымогательствах, о фальсификации обвинений. Перед лицом всё новых и новых разоблачений бесчинств своих подчинённых растерянный министр Нургалиев публично призывает граждан давать физический отпор милиционерам, избивающим людей (известно, чем это закончилось для Сергея Мохнаткина).
Разоблачения милицейских преступлений привели к широчайшему обсуждению путей и методов реформирования правоохранительных органов. Тем более, что у всех перед глазами был опыт достаточно успешного проведения реформ полиции в других странах. Самый близкий и проведённый в схожих постсоветских условиях – в Грузии. Было ясно, что если реформа российской милиции окажется профанацией, то следующий же «Евсюков» окончательно похоронит репутацию ведомства.
И тут разразился «Дальний». Что же мы услышали от руководства МВД, всего полгода назад отрапортовавшего о завершении переаттестации милиционеров в полицейские? Нужна новая переаттестация… И призыв Нургалиева преподавать сотрудникам внутренних дел человеколюбие! Это уже напоминает наставления солдатам оккупационных войск о необходимости соблюдения ими при обращении с подвластным населением положений Женевских конвенций. Горький комизм ситуации в том, что потенциальных садистов и социопатов необходимо отсеивать ещё на приёме в органы. А остальные – добры по своей человеческой сути, и учить их надо профессиональному мастерству и соблюдению прав человека. На деле же будущих полицейских учат ловко обходить закон, любым путём получать «нужные» показания, избивать демонстрантов…
Поняв, что немедленной отставки не будет, Нургалиев перешёл в контратаку – он предложил создать ещё одну систему тотальной борьбы с экстремизом – электронную. Неужели это ещё одна игра на панических страхах Кремля. Теперь — перед виртуальными сетями, объединяющими недовольные миллионы.
А теперь вспомним, как Нургалиев довёл милицию/полицию до нынешнего состояния. Первые мощные выступление общественности из-за действий милиции произошли после массовых и зверских избиений ОМОНом и милицией сотен людей в башкортостанском городке Благовещенск в середине декабря 2004 года. В ходе следствия выяснилось существование секретных инструкций МВД 2002 года, разрешающих создание фильтрационных лагерей и даже применение огнестрельного оружия в случае массовых беспорядков. Апрель 2006 года - расстрел демонстрации в дагестанском селе Мискинджа. Июль 2006 - сотни участников Социального форума в Санкт-Петербурге и по дороге в северную столицу были задержаны милицией по ложным обвинениям, были избиения, массово фабриковались административные дела. Изучения обстоятельств многих инцидентов показали, что реально за тысячами гражданских и политических активистов, не нарушающих никакие законы, ведется сплошное наблюдение – с прослушкой телефонов и чтением электронной переписки. Многие из них внесены в так называемые «Сторожевые листы» транспортной милиции, оказавшись приравненными к подозреваемым в преступлениях.
Регулярные изъятия (для проверки) милицией тиражей оппозиционных изданий, например, всей многомиллионной предвыборной агитационной литературы «Союза правых сил» в начале ноября 2003 года, или аналогичная судьба докладов Немцова о коррупции эпохи Путине на этом фоне смотрятся почти незаметными нарушениями.
Осенью 2008 года в МВД создаётся так называемый Департамент противодействия экстремизму и на его основе зловещие региональные центры «Э». Контроль над «антиконституционными действиями», а на самом деле настоящий антиконституционный политический сыск окончательно переходит к МВД. 28 июля 2009 года Нургалиев публикует в «Российской газете» программный материал. Впервые называется число стоящих на учёте «экстремистов» - 200 тысяч. В диапазоне от нацистского подполья до движений болельщиков.
Судя по опубликованным в последние годы документам, для занесения в список подозреваемых в экстремизме достаточно членства в легальной политической или даже правозащитной организации, критикующей власти или даже их отдельные решения, например, утверждение результатов выборов. Нургалиев как бы говорит Кремлю: режим может спасти только заботливо созданная мною система сыска и готовность сотрудников внутренних дел устраивать провокации против оппозиционеров и инакомыслящих.
Я предлагаю остановить эту вакханалию беззакония. Полиция в наших условиях - стержень государственности. И её фактическое разложение угрожает крахом государству. Не забудем и ту роль, которую играет в криминализации общества тотальное распространение представлений о преступном и антисоциальном характере правоохранителей.
Очевидно, что вся система МВД нуждается в глубокой и принципиальной реформе. Задача такой реформы будет одной из главных для будущего демократического правительства и законно избранного парламента нашей страны. Но какие-то первоочередные шаги можно сделать уже сегодня. Первым делом – отставка всего ведомственного руководства, начиная с Нургалиева. Затем - новая переаттестация всего личного состава с участием психологов и представителей гражданского общества. И очень важно – не создание в рамках Следственного комитета особого бюро, которое только реагирует на уже поступившие жалобы на полицию (на что Бастрыкин уже радостно согласился), но создание особого федерального правоохранительного ведомства по борьбе с нарушениями закона в правоохранительных органах, которая могла бы не только реагировать уже по свершившимся фактам, но превентивно пресекать правонарушения в полиции. Если гражданское общество слишком слабо, чтобы контролировать МВД, то для компенсации этой слабости необходимо создать ведомственную систему сдержек и противовесов между контролируемыми и контролёрами, подобную тому, который сейчас существует между ведомствами господ Чайка и Бастрыкиным.
Но начать надо с отставки Нургалиева. Немедленно!
Непонятно, на что рассчитывали руководители МВД, желая «откупиться» такими подачками. Разговоры о реформе милиции начались после бойни, устроенной майором Евсюковым в апреле 2009 года в магазине «Остров» на Шипиловской улице в Москве. Через 14 месяцев, когда явно был снят запрет на обсуждение темы преступлений милиции, на общество буквально обрушился шквал сообщений о пытках, убийствах и вымогательствах, о фальсификации обвинений. Перед лицом всё новых и новых разоблачений бесчинств своих подчинённых растерянный министр Нургалиев публично призывает граждан давать физический отпор милиционерам, избивающим людей (известно, чем это закончилось для Сергея Мохнаткина).
Разоблачения милицейских преступлений привели к широчайшему обсуждению путей и методов реформирования правоохранительных органов. Тем более, что у всех перед глазами был опыт достаточно успешного проведения реформ полиции в других странах. Самый близкий и проведённый в схожих постсоветских условиях – в Грузии. Было ясно, что если реформа российской милиции окажется профанацией, то следующий же «Евсюков» окончательно похоронит репутацию ведомства.
И тут разразился «Дальний». Что же мы услышали от руководства МВД, всего полгода назад отрапортовавшего о завершении переаттестации милиционеров в полицейские? Нужна новая переаттестация… И призыв Нургалиева преподавать сотрудникам внутренних дел человеколюбие! Это уже напоминает наставления солдатам оккупационных войск о необходимости соблюдения ими при обращении с подвластным населением положений Женевских конвенций. Горький комизм ситуации в том, что потенциальных садистов и социопатов необходимо отсеивать ещё на приёме в органы. А остальные – добры по своей человеческой сути, и учить их надо профессиональному мастерству и соблюдению прав человека. На деле же будущих полицейских учат ловко обходить закон, любым путём получать «нужные» показания, избивать демонстрантов…
Поняв, что немедленной отставки не будет, Нургалиев перешёл в контратаку – он предложил создать ещё одну систему тотальной борьбы с экстремизом – электронную. Неужели это ещё одна игра на панических страхах Кремля. Теперь — перед виртуальными сетями, объединяющими недовольные миллионы.
А теперь вспомним, как Нургалиев довёл милицию/полицию до нынешнего состояния. Первые мощные выступление общественности из-за действий милиции произошли после массовых и зверских избиений ОМОНом и милицией сотен людей в башкортостанском городке Благовещенск в середине декабря 2004 года. В ходе следствия выяснилось существование секретных инструкций МВД 2002 года, разрешающих создание фильтрационных лагерей и даже применение огнестрельного оружия в случае массовых беспорядков. Апрель 2006 года - расстрел демонстрации в дагестанском селе Мискинджа. Июль 2006 - сотни участников Социального форума в Санкт-Петербурге и по дороге в северную столицу были задержаны милицией по ложным обвинениям, были избиения, массово фабриковались административные дела. Изучения обстоятельств многих инцидентов показали, что реально за тысячами гражданских и политических активистов, не нарушающих никакие законы, ведется сплошное наблюдение – с прослушкой телефонов и чтением электронной переписки. Многие из них внесены в так называемые «Сторожевые листы» транспортной милиции, оказавшись приравненными к подозреваемым в преступлениях.
Регулярные изъятия (для проверки) милицией тиражей оппозиционных изданий, например, всей многомиллионной предвыборной агитационной литературы «Союза правых сил» в начале ноября 2003 года, или аналогичная судьба докладов Немцова о коррупции эпохи Путине на этом фоне смотрятся почти незаметными нарушениями.
Осенью 2008 года в МВД создаётся так называемый Департамент противодействия экстремизму и на его основе зловещие региональные центры «Э». Контроль над «антиконституционными действиями», а на самом деле настоящий антиконституционный политический сыск окончательно переходит к МВД. 28 июля 2009 года Нургалиев публикует в «Российской газете» программный материал. Впервые называется число стоящих на учёте «экстремистов» - 200 тысяч. В диапазоне от нацистского подполья до движений болельщиков.
Судя по опубликованным в последние годы документам, для занесения в список подозреваемых в экстремизме достаточно членства в легальной политической или даже правозащитной организации, критикующей власти или даже их отдельные решения, например, утверждение результатов выборов. Нургалиев как бы говорит Кремлю: режим может спасти только заботливо созданная мною система сыска и готовность сотрудников внутренних дел устраивать провокации против оппозиционеров и инакомыслящих.
Я предлагаю остановить эту вакханалию беззакония. Полиция в наших условиях - стержень государственности. И её фактическое разложение угрожает крахом государству. Не забудем и ту роль, которую играет в криминализации общества тотальное распространение представлений о преступном и антисоциальном характере правоохранителей.
Очевидно, что вся система МВД нуждается в глубокой и принципиальной реформе. Задача такой реформы будет одной из главных для будущего демократического правительства и законно избранного парламента нашей страны. Но какие-то первоочередные шаги можно сделать уже сегодня. Первым делом – отставка всего ведомственного руководства, начиная с Нургалиева. Затем - новая переаттестация всего личного состава с участием психологов и представителей гражданского общества. И очень важно – не создание в рамках Следственного комитета особого бюро, которое только реагирует на уже поступившие жалобы на полицию (на что Бастрыкин уже радостно согласился), но создание особого федерального правоохранительного ведомства по борьбе с нарушениями закона в правоохранительных органах, которая могла бы не только реагировать уже по свершившимся фактам, но превентивно пресекать правонарушения в полиции. Если гражданское общество слишком слабо, чтобы контролировать МВД, то для компенсации этой слабости необходимо создать ведомственную систему сдержек и противовесов между контролируемыми и контролёрами, подобную тому, который сейчас существует между ведомствами господ Чайка и Бастрыкиным.
Но начать надо с отставки Нургалиева. Немедленно!
Комментариев нет:
Отправить комментарий